Исследование устройства и функционирования механизма транспозиции языковых единиц в грамматическом строе русского языка направлено на описание языка в действии, в ситуации общения. При транспозиции происходят изменения структурно-семантических признаков слов и словоформ, заключающиеся в ослаблении и утрате в них свойств исходной части речи и приобретении и укреплении свойств производной части речи, реже – признаков сразу нескольких частей речи или межчастеречных семантико-синтаксических разрядов – предикативов и модально-вводных слов (см., в частности, исследования В.Н. Мигирина, В.В. Бабайцевой, А.Я. Баудера, О.М. Ким, В.В. Шигурова и др.). Более того, транспозиционные процессы на уровне частей речи «порождают» на выходе разные типы и звенья категориальной трансформации лингвистических единиц в речи, концентрирующие «сгустки» человеческой мысли – синкретичные образования с набором характеристик разных классов слов. Акад. В.В. Виноградов отмечал, что «в живом языке… нет идеальной системы с однообразными, резкими и глубокими гранями, между разными типами слов. Грамматические факты двигаются и переходят из одной категории в другую, нередко разными сторонами своими примыкая к разным категориям» [3, с. 45–46].
Результаты исследования и их обсуждение
Анализ процесса и результата модаляции глагольных форм (личные формы, деепричастия, причастия) показывает, что они нередко оказываются в зоне притяжения (взаимодействия) сразу нескольких классов слов и межклассных семантико-синтаксических разрядов вводно-модальных слов и предикативов (слов категории состояния). Такие синкреты лишены полного набора признаков одной какой-либо части речи, так как в их структуре совмещаются свойства пересекающихся классов слов. В этом плане примечательно деепричастие судя с предлогом по, находящееся при вводно-модальном употреблении «в зоне интересов» (притяжения) глаголов, модальных единиц и предлогов. Ему присущи еще некоторые глагольные свойства, меркнущие на фоне субъективно-модальных компонентов высказывания и функции предлога.
Показателен типовой контекст модаляции и препозиционализации оборота судя по… в функции генерализации:
(1) Корин всегда с готовностью отвечал, пользуясь, судя по всему, очередными разоблачениями русской истории в печатной прессе (З. Прилепин. Лес).
Транспозиция деепричастия судя (по) в вводно-модальные слова и выражения обусловлена его включенностью в два транспозиционных процесса – модаляцию и препозиционализацию.
Примечателен и семантико-синтаксический синкретизм финитных глаголов, обусловленный их функциональным сближением с вводно-модальными словами и союзами. Таковы, в частности, глаголы субъективно-модальным значением значит, выходит, получается, оказывается, выражающим логическую и – иногда – эмоциональную оценку сообщаемого. При помощи таких слов говорящий (субъект модуса) связывает содержание высказывания с предшествующим фрагментом текста. См. контекст совмещенной модаляции и конъюнкционализации единиц типа значит:
(2) (а) Я сообразил: у нас все куры красные, они тёмные яйца несут, а у тётки Шуры – белые, значит, её куры у нас снеслись (Б. Екимов. Фетисыч);
(б) Мы, выходит, уже самые последние, до нас весь город посмотрел (Ю.О. Домбровский. Факультет ненужных вещей);
(в) Но дед, получается «кровью искупил вину», и его часто поминали, погибшего солдата в семье солдата (Э. Лимонов. У нас была Великая Эпоха);
(г) Любая музейная экспозиция – обычно вотчина «настоящих» художников. Но бывает, оказывается, и по-другому (Е. Чебышева. Дети рисуют всерьез).
Следует отметить также двойную межчастеречную транспозицию глагольных словоформ бывает / бывало, случается / случалось. В позиции вводности они сближаются не только с модальными словами, фиксирующими идею неограниченной кратности передаваемого события, но и с акциональными частицами, указывающими на тип протекания действия, его нелокализованность во времени (об аспектульных частицах, приближенных к модальным словам, см. в [8, с. 727] ). См. контекст модаляции и партикулции глаголов:
(3) Бывает, спилят в тайге огромный кедр привезут в посёлок, а из пустого внутри ствола медведь вылезает (Г. Снегирев. Медведь); Нечаянные мирные люди, случалось, сбивались с пути и забредали на полигон, заворожённые грозной оружейной канонадой (О. Павлов. Карагандинские девятины, или Повесть последних дней).
Ступенчатый тип транспозиции языковых единиц представлен в синтаксическом ряду конструкций, показывающих поэтапное перемещение финитных глаголов типа разумеется, кажется сначала в разряд вводно-модальных слов, а потом в класс модальных частиц в функции нечленимого слова-предложения со значением проблематической или категорической достоверности. Ср. контексты модаляции (4) и партикуляции глаголов (5):
(4) Капитан, разумеется, имел представление, кто такой сосед-майор (Ю. Давыдов. Синие тюльпаны); Зато я, кажется, начинаю превращаться в среднего американского литератора (С. Довлатов. Переводные картинки).
(5) А сумеешь? – сказал дед Иван строго, ставя на место музыкальный органчик. – Разумеется. – Ну валяй (Л. Петрушевская. Маленькая волшебница); Я… не помню, – сказал я. – Кажется, не оставлял. – Кажется? (А. Геласимов. Ты можешь); На большой красивой машине катался? – Кажется… (А. Слаповский. Синдром Феникса).
В зоне частеречной турбулентности находятся и глагольные инфинитивы видать, слыхать, функционально приближенные к модально-оценочным предикативам и вводно-модальным словам со значением предположения и / или авторизации. Ср. контексты совмещенной предикативации и модаляции:
(6) Повалило, видать, штормом каменный корабль (Б.С. Житков. Элчан-Кайя); Вот у вас, слыхать, заминка объявляется. В Москву, сдается мне, к рожеству-то не поспеете (Л.М. Леонов. Русский лес).
Особый случай представляют и контексты совмещенной модаляции и интеръективациии глаголов типа простите, извините. В определенной ситуации они могут использоваться в контактоустанавливающей функции, для привлечения внимания собеседника к сообщаемому. При этом данная функция органично сочетается с эмотивно-этикетной функцией, присущей междометиям. Ср. контексты употребления этих глаголов в функции этикетного (8) и эмотивного междометия (9), а также синкретичной вводно-модальной и эмотивно-этикетной функции (10):
(7) Ради Бога, извините, он сегодня не сможет ни с кем говорить (С. Спивакова. Не всё …);
(8) С «условной» франшизой – по-другому. Тут уж, извините, как условитесь (Д. Литошик. Автомобиль напрокат);
(9) Извините, а что там за карусели? – Петру Первому! (А. Терехов. Каменный мост); Простите, как доехать до Ботанического сада? – До Комсомольской, там пересадка (В. Аксенов. Звездный билет).
Очевидно, что в контекстах такого рода глаголы находятся на пересечении нескольких транспозиционных процессов на уровне частей речи и межчастеречных семантико-синтаксических разрядов, т.е. в «зоне интересов» целого ряда классов и разрядов слов. Более того, степень их приближения к ним неодинакова. Один из типов транспозиции оказывается доминирующим, другие, напротив, второстепенными, побочными.
Аналогично обстоит дело и в сфере языковых единиц других частей речи, также вовлекаемых в той или иной степени в несколько транспозиционных процессов (об изменении комбинаторики и пропорции признаков разных частей речи в структуре словоформ, находящихся в зоне взаимодействия нескольких частей речи см. в [1; 9–14]).
Ср., например, разные типы транспозиции словоформы достаточно:
(10) Медикаментов достаточно (т. е. столько, сколько необходимо; количество соответствует некоей ситуативной норме: адвербиализация и прономинализация – местоименно-числительный тип употребления адвербиализованной адъективной словоформы);
(11) Иногда достаточно взглянуть на человека, чтобы понять, кто он [сближение с глаголами и наречиями в рамках предикативации (количественная оценка действия в инфинитиве), а также с неопределенными местоимениями при прономинализации].
(12) Достаточно плакать, сколько можно! Перестаньте! [интеръективация (эмоциональный призыв к прекращению действия), вербализация, предикативация, прономинализация].
Подверженность двум типам транспозиции обнаруживают и словоформы мало, недостаточно в сочетании с постпозитивным примыкающим инфинитивом; ср.:
(13) Мало понять, надо действовать (предикативация + прономинализация).
Примечательно и функционирование словоформы Горько! (возглас гостей за свадебным столом, призывающий молодых поцеловаться и тем самым, по ритуалу, снять ощущение горечи во рту от выпитого вина, шампанского и т.п.) в синкретичном контексте интеръективации, вербализации и предикативации.
«Чистый» (5) и «совмещенный» (6) типы предикативации могут демонстрировать словоформы холодно, жарко, больно, плохо и т.п.; ср.:
(14) Ему холодно (предикатив с семантикой физического состояния субъекта; предикативация);
(15) Мне холодно! Ты не слышишь?! (при поддержке императивной интонации фраза может имплицировать смысл «Закрой дверь, окно!»; контекст совмещенной предикативации, интеръективации и вербализации).
Аналогично:
(16) В комнате жарко (предикативация);
(17) Мне жарко! (может означать на уровне пресуппозиции «открой форточку, чтобы мне стало лучше»; контекст совмещенной предикативации, интеръективации и вербализации).
Любопытна в частеречном аспекте надпись: Опасно: тигры! [контекст совмещенной предикативации (негативная оценка ситуации с импликацией эмоционального состояния субъекта), вербализации (функциональное сближение с глагольным императивом; ср.: Остерегайтесь! Будьте осторожны!), интеръективации (функциональное сближение с императивно-эмотивным междометием; ср.: Тсс! Караул!)].
Исследование зоны частеречной турбулентности, в которой может оказаться языковая единица, требует применения многомерного признакового анализа материала. В этом случае, как отмечает А.И. Кузнецова, «одно и то же явление с разных точек зрения можно квалифицировать то как центральное, то как периферийное» [5, с. 16]. Кроме того, не исключена трактовка синкретичного факта и как гибридного, т.е. синтезирующего в равной пропорции признаки взаимодействующих классов слов или межклассных разрядов. В сущности, один и тот же речевой факт можно квалифицировать в трех аспектах: а) и как центральное (ядерное) явление; б) и как периферийное явление; в) и как гибридное явление. Все зависит от системы координат, в которой он оценивается. Достаточно обратиться к упомянутой выше словоформе достаточно. Если речь идет о ее предикативации, то мы можем оценить ее как периферийный предикатив, не утративший смысловой связи с исходной лексемой – прилагательным в краткой форме (решение достаточно для… ) или наречием (достаточно смелое заявление), если же нас интересует степень прономинализации данной словоформы в указанном выше контексте переходности, то можно констатировать ее сближение со словами разных частей речи типа много, мало, навалом, туча, полно, завались, хватит, сделавшими первый шаг в сторону местоимений со значением неопределенного множества (ср.: Ягод навалом, полно, завались и т.п.) (см. [16]).
Заключение
Приведенные фрагменты взаимодействия языковых единиц в области частей речи убеждают в том, что дальнейшее развитие теории функциональной грамматики и метода поля должно быть связано с исследованием фактов категориальной транспозиции и синкретизма, эффективность которого обеспечивается системным применением методики оппозиционного анализа (с графической экспликацией его результатов на перекрещивающихся шкалах частеречной транспозиции языковых единиц) и математических приемов обработки эмпирического материала – индексации (см. [7, с. 1; 2; 4; 6; 15] ).
Работа выполнена в рамках проекта «Комплексное исследование модаляции как типа ступенчатой транспозиции языковых единиц в семантико-синтаксический разряд вводно-модальных слов», выполняемого при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 15-04-00039а).